Оригинал статьи был первоначально опубликован в книге «Кыргызы» (Издательство: Наука, 2016 г. Серия: Народы и культуры)

Автор А. С. Кочкунов

В XX в. уклад жизни кыргызского народа и его культура претерпели коренные изменения, ставшие возможными в результате коренного переустройства традиционного, преимущественно, кочевого общества. Процесс седентеризации, который слабыми темпами шел со второй половины XIX в., приобрел в послеоктябрьский период характер целенаправленной комплексной государственной политики. Итогом этого процесса стало закрепление кочевых и полукочевых хозяйств в определенных поселениях, массовое возникновение оседлых населенных пунктов, которые, в свою очередь, создали условия для преобразования всех сторон жизни народа, развития новых форм коллективного и кооперативного хозяйствования (Дуйшемалиев, 1965; Байбулатов, 1969; Шерстобитов, 1969; Бактыгулов, 1978; и др.). Одновременно шла целенаправленная и чрезвычайно напряженная работа по «искоренению пережитков, предрассудков, вредных обычаев и обрядов» традиционного кыргызского общества, насаждения новых форм сознания, общественного и семейного быта и т.д. Преобразования в этих направлениях стали возможным в результате ликвидации сплошной неграмотности населения, создания и развития системы просвещения (Данияров, 1980; Измайлов, 1978; Соктоев, 1981; и др.).

Важнейшим составляющим этого процесса являлась эмансипация женщины, вовлечение ее в производственную и общественную жизнь, наделения ее политическими, социальными и культурными правами (в советском контексте).

Эти, поистине революционные, процессы, согласно советской официальной историографии, завершились к концу 30-х годов XX в., охватывая период менее двух десятилетий. Преобразования шли в обстановке острой социальной (классовой) борьбы с «консервативными» слоями общества, которые оказывали сопротивление в различных формах: от саботажа, откочевки до террора и вооруженных выступлений (басмаческих и кулацких мятежей). Однако большая часть населения с энтузиазмом восприняла мероприятия советской власти по преобразованию жизни народа, поддерживала и принимала активное участие в переустройстве общества.

Социально-экономические и культурные преобразования затронули все, без исключения, стороны жизни кыргызского народа. По существу формировался новый уклад жизни, общественных и семейных отношений, создавались новые социальные институты и отношения, закрепленные в законодательных актах советского государства. Многие из этих преобразований стали необратимыми.

Однако это не означает, что традиционный уклад жизни, социальные отношения, институты и, в целом, пласт народной культуры, были окончательно утрачены. Часть из традиционных норм, которые «не соответствовали» социалистической идеологии, была поставлена вне закона (многоженство, калымный брак, принудительная выдача замуж, суд биев, казиев и т.д.), что не исключало существование их в латентных формах. Другая часть культуры, в особенности бытовая, приспособилась к новым условиям, приобретая новые черты, третья часть (народное творчество, народно-прикладное искусство и т.д.) получила поддержку со стороны советского государства и дальнейшее развитие.

Родоплеменная структура и социальные отношения

В период советской трансформации самый чувствительный удар был нанесен родоплеменным и патриархальным отношениям, которые в течение тысячелетий были основой кочевого социума. Они заменялись новыми социальными отношениями, базирующимися на принципах и идеалах социалистического строя, на нормативных и правовых актах советского государства.

Советская власть и ее территориальные органы, при руководящей роли коммунистической партии, методично и неуклонно проводили единую линию по формированию новых общественных и семейных отношений. На первых этапах, во второй половине 1920 — начале 1930-х годов, с целью снижения степени влияния традиционных институтов власти, в качестве переходных форм на пастбищах создавались «жайлоонные советы», «красные юрты» и т.д., которые в кочевьях осуществляли властные полномочия, проводили разъяснительную, просветительскую работу среди населения. На завершающей стадии оседания эти органы работали на постоянной основе в местах компактного проживания бывших кочевых и полукочевых хозяйств, в стационарных населенных пунктах: айылах, кыштаках. Систематическая и планомерная работа органов советской власти с применением командно-административных методов управления дали свои плоды.

Исторические формы кочевого хозяйства и быта кыргызского народа постепенно заменялись новыми формами: вчерашние кочевники массово начали строить стационарные многокамерные жилища с очагом для обогрева и приготовления пищи, загоном для скота, навесами для заготовки корма и т.д. Планировка поселений, особенно в северных районах, была аналогична европейской, точнее, русско-украинской планировке с прямыми улицами, с наличием территориальных подразделений административных органов и пунктов бытового обслуживания населения. Первые новшества в быту кыргызов появлялись под влиянием крестьян-переселенцев еще во второй половине XIX в. (Айтмамбетов, 1967), однако они имели фрагментарный характер, затрагивали быт очень небольшой части населения, эти новшества тогда не могли изменить этнокультурный облик народа в целом. Это стало возможным только в период советской трансформации.

Самый решительный удар был нанесен по имущей части кыргызского населения: байским, манапским хозяйствам, а также состоятельным семьям, которые благодаря собственным усилиям, трудолюбию членов семьи имели крепкое хозяйство, качественный состав скота, пользовались уважением среди общинников. Именно эти хозяйства на этапе проведения сплошной коллективизации стали объектом репрессивной политики советского государства. В Кыргызстане от раскулачивания и выселения пострадало значительное количество хозяйств. Остальные состоятельные семьи под давлением органов советской власти были вынуждены передать в коллективные хозяйства свое имущество и скот. Таким образом, была ликвидирована экономическая основа традиционных социально-общественных отношений, сведено на нет влияние бывших состоятельных семей на сородичей, уходили в прошлое многие формы внеэкономического принуждения малоимущих семей. Это, в свою очередь, предопределило коренную перестройку социальной иерархии кыргызского общества, многие традиционные потестарные институты уступили место новым государственно-правовым институтам советского типа.

Новые социально-экономические отношения, культурные преобразования значительно изменили социальный состав общества. Согласно советской концепции, в Советской Киргизии была ликвидирована традиционная социальная структура и сформировано государство рабочих, крестьян и советской интеллигенции, переросшее в последующие годы в общенародное государство. Однако в обществе существовали различные социальные страты, отличающиеся одно от другого по уровню профессиональной, образовательной подготовленности, демографическим показателям. Родовые и племенные институты управления утратили свою власть, а те их элементы, которые продолжали существовать в некоторых сферах общественной и семейной жизни, играли ограниченную роль. В частности, в сельских районах, при проведении конноспортивных мероприятий, например, козлодрания, команды делились по родоплеменным признакам. Родоплеменные черты наиболее ярко проявлялись при проведении похоронно-поминальных действий, организации многолюдных трапез, а также в моральной, иногда материальной поддержке нуждающихся семей и т.д.

Иногда родоплеменная структура, иерархия и традиционные социальные статусы влияли на выборы органов власти и управления, на назначение руководящих кадров, на распределение властных полномочий и конкуренцию в доступе к административным ресурсам и власти. В первые десятилетия советской власти в скрытой форме соперничали между собой представители крупнейших северокыргызских племен, в частности, сарыбагыши, бугу, солто, саяк и др. Такое соперничество существовало и в последующие периоды, хотя утратило острый характер. В постсоветский период по существу была неофициально реанимирована традиционная родоплеменная структура, ставшая частью современной политической культуры независимого Кыргызстана. Неотъемлемым элементом ее стал регионализм (Торогельдиева, 2013).

Глубокие преобразования произошли в материальной культуре народа, изменился бытовой уклад, структура поселений и жилища. Принципиально новым стало формирование городской прослойки кыргызов, которая восприняла урбанизированный образ жизни, а также появление национального рабочего класса (Каракеева, 1981; Мамбеталиева, 1963, 2007; и др.). Кыргызские семьи поселялись преимущественно в многоквартирных домах хаотично, что приводило к резкому снижению роли родовых и общинных институтов и отношений. По существу в советский период городские кыргызы не представляли собой компактной группы населения с устойчивыми социальными связями на основе родовых, общинных отношений. Однако семьи старались и в городских условиях селиться рядом, а также создавали межсемейные общности, напоминавшие по форме традиционные половозрастные объединения шерне, жоро, денгене, гап. Членами таких объединений могли стать родственные семьи, выходцы из одного рода или племени, а также соседи по микрорайону, многоквартирному дому, подъезду.

Поселения и жилища

Современное население страны живет в городах и селах. Известно, что в период караханидского государства (вторая половина X-XII вв.) на территории современного Кыргызстана существовала развитая и своеобразная городская система, которая в последующий периода пришла в упадок. Возрождение городской жизни, особенно в северных районах, произошло в период нахождения кыргызского края в составе Российской империи (Галицкий, 1980; Галицкий, Плоских, 1987). Второе дыхание получили населенные пункты, превратившиеся в города: Каракол (Пржевальск), Токмак, Пишпек (Фрунзе), Рыбачье (совр. Балыкчи), Кант и др. Эти города, в отличие от исторических городов юга страны — Ош, Узген — имели европейскую планировку — широкие улицы, лесопосадки, административные здания, и были организованы коммунальные службы. В советский период города, поселки городского типа, как переходные формы поселений, районные центры создавались на плановой основе, с учетом размещения производительных сил и историко-культурных особенностей (Усубалиев, 1971; Лосев, Кочкунов, 1990; Малабаев, 2001). Новые производственные мощности — шахты, металлургические заводы, обогатительные фабрики, сахарные заводы стали основными градообразующими базами таких городов и рабочих поселков, как Кызыл-Кия, Сулюкта, Таш-Кумыр, Кок-Янгак, Кадамжай, Хайдаркан, Кара-Балта, Беловодское, Каинды и др. (Мамбеталиева, 2007. С. 17). Сельские поселения создавались преимущественно в местах традиционного обитания оседлого населения, а также в местах оседания кочевого и полукочевого населения. Временами проводились укрупнения населенных пунктов, проведение таких кампаний объяснялось необходимостью «оптимизации сельского поселения» и его концентрации в крупных селах, для чего из неблагоприятных и труднодоступных мест переселяли семьи. Города и населенные пункты страны соединялись дорогами с твердым покрытием, организовывались дорожно-эксплуатационные службы. Развивалась сеть железных дорог, внутреннее и внешнее авиасообщение. В частности, завершены были автомобильные и железные дороги Фрунзе — Рыбачье (совр. Бишкек — Балыкчи), Фрунзе — Нарын, высокогорная автотрасса Фрунзе — Ош протяженностью 660 км с туннелем на высоте 3000 м над уровнем моря, железнодорожные ветки на юге страны, соединяющие города Ош, Джалал-Абад, Кара-Суу с городами Ферганской долины Узбекистана. Создавалась сеть внутренних авиалиний между городами и населенными пунктами Бишкек, Ош, Каракол, Нарын, Казарман и др.

Подавляющее большинство селений было построено на широких равнинах, вдоль проезжих дорог. Усадьбы расположены одной, двумя и более линиями улиц. Для большинства районов Кыргызстана стали характерны поселения уличного типа, кварталов, расположенных в шахматном порядке. Улицы озеленялись деревьями, прокладывались тротуары, линии арыков. Позади дворов отгораживались приусадебные участки. Дома обращены фасадом и окнами на улицу.

Типы жилищ у кыргызов многообразны. Каждый из них имеет свои особенности и в плане, и в конструкции, свои ареалы, свою историю. В связи с повышением благосостояния народа конструкции домов усложняются, совершенствуются или заново застраиваются. Встречаются кыргызские усадьбы без изгороди, с открытым двором, огороженные только со стороны улицы изгородью из глины (дувал) или сплетенной из прутьев.

На юге жилища припамирского типа примерно с 1930-х годов уже не строят. Они видоизменились. Не делают теперь уже ступенчато-сводчатого перекрытия потолка, есть оконные проемы. Однако сохраняется характерный деревянный потолок, плоская крыша опирается на столбы. По полу проходит балка, разделяющая помещение на две неравные части. В меньшей, занимающей 1/3, расположена печь-камин, в стенах возле него имеются ниши для хранения кухонной утвари. 2/3 помещения используют в качестве гостевого зала. Здесь складывают стопки одеял — жүк.

С 50-х годов XX в. появляются дома новых типов, приближающиеся к городским по технике строительства, архитектуре, по оформлению интерьера и рассчитанные на длительный срок эксплуатации. Это чаще всего квадратные четырехкомнатные дома, крытые четырехскатной крышей. Другой тип нового дома — по форме несколько удлиненный, 6-8-комнатный. Крыша четырех или двускатная с высоким коньком. Обычным явлением становится отдельная кухня, наличие коридора (прихожей), комнаты для стариков, молодых, детей. Обязательна гостевая комната — мейманкана (Антипина, 1962).

Строятся новые дома из сырцового или жженого кирпича. Потолок высокий. Для хозяйства используется чердак. Фундамент в новых домах непременно высокий, обычно с цоколем. Окна большие, с двойными рамами, подоконниками. Двери одно- и двухстворчатые, как и окна, непременно крашенные. Полы деревянные, крашенные. Дома отличаются тщательной штукатуркой и побелкой изнутри и снаружи. При доме строятся терраса или застекленная веранда либо крыльцо с навесом. Отопление домов теперь чаще центральное. Пользуются электрической или газовой плитой.

Параллельно с развитием жилища менялся и его интерьер. Первое время в стационарном жилище сохранялось привычное размещение вещей, как в кочевой юрте. В доме обязательно был жүк — стопка теплых одеял на основе шерсти, характерная для традиционного быта кочевых кыргызов. По-прежнему пестрели войлоки, ковры, свертки с одеждой, сундуки и пр. Сохранялось и почетное место — төр. Но устройство и содержимое жүка изменялись в зависимости от типа жилища, от этнических традиций. Например, в домах ферганского типа содержимое жүка и до наших дней размещается в нишах, реже — отдельными стопками на сундуках. Установлен определенный порядок складывания его в нишах разных форм. В домах без ниш, в северных районах Кыргызстана, жүк складывают у стены в парадной комнате. Пол дома застилается войлочными и тканными коврами, меховыми ковриками. На стены первое время продолжали развешивать настенное панно туш кийиз, тканое полотно — таар, паласы, хозяйственные сумки, обычные в кочевой жизни. По мере освоения нового жилища в быт проникают элементы городского убранства. Возрастает спрос на мебель. Кровать становится обычным явлением в кыргызском доме. На нее складывают постельные принадлежности, укладываемые прежде в жүк. Появились диваны, столы, стулья, шифоньеры для хранения белья, одежды, полки и шкафы для книг (Антипина, 1962).

Стены комнат стали украшать фотографиями родных, близких. В убранстве сельских домов много предметов женского рукоделия: художественные панно — ковры (войлочные, ворсовые), паласы на стенах и на полу придают интерьеру национальный колорит (Быт колхозников… 1958).

В сельских усадьбах в хозяйственных постройках имеются помещения для содержания коня, рогатого скота, загоны для овец, сараи для топлива, сена, амбары, кладовые для хранения продуктов, навесы на столбах для различного хозяйственного предназначения. У сараев во дворе находятся различной формы (глиняные, из прутьев, дерева) кормушки для домашних животных. Порядок расположения хозяйственных построек во дворе не имеет какой-либо определенной системы: их строят около дома либо в отдалении от него, иногда по линии у окраины двора. В северных районах Кыргызстана чаще встречаются дворы, в которых, как у русских, хозяйственные постройки расположены по периметру.

В южных районах под влиянием оседлого населения Ферганской долины распространено сооружение из дерева, глины, кирпича, чия и камыша беседок (топчанов), которые незаменимы для отдыха в условиях душного жаркого лета.

Летом повсеместно во дворе для приготовления пищи сооружают из глины и саманного кирпича разнообразные очаги — открытые и под навесом. На юге во дворе ставят тандыр — глинобитное сооружение для выпечки лепешек, в северных районах для выпечки повсеместно используют плиту с железной решеткой.

На юге уже не строят дома-усадьбы припамирского типа, замкнутые усадьбы курганча, двухэтажные дома типа балакана, которые бытовали примерно до 40-х годов XX в. Ушли или уходят из быта глинобитные возвышения в домах типа супы, двери на шипах, грубая штукатурка, высокий порог при входе в дом, печи-камины, окна малых размеров, камышовый покров крыш и многое др. В то же время становятся обычными высокие чердаки и фундаменты, деревянные крашеные полы, погреба, домашние бани. В селах озеленяют улицы, есть сады, парки, возводят новые здания дошкольных учреждений и т.д. (Антипина, 1962).

В постсоветский период типы поселений и жилищ стали заметно меняться. В 1989 г. произошли массовые захваты земель кыргызской молодежью, прибывшей из других районов, в черте г. Фрунзе, в следующем году — в Оше. Руководство республики под давлением общественности вынуждено было принять решение о выделении земельных участков для индивидуального жилищного строительства и включить новостройки в генплан развития столицы. В результате в окрестностях г. Фрунзе, затем Оша и других городов областного значения, выросло большое количество новых домов. Только в Бишкеке (быв. Фрунзе) появились более 40 новостроек с населением свыше 220 тыс. человек. Основную часть жителей этих новостроек составляли кыргызы, которые не имели постоянного жилища в городе.

В строительстве и планировке дворового и жилого пространства произошли и происходят революционные по форме и содержанию изменения. Они связаны прежде всего с освоением современных материалов, технологий возведения жилища. Стало обычным явлением строительство двух-трехэтажных индивидуальных домов как в городах, так и на селе с центральным (внутридомовым) отоплением, теплым полом, санузлами и т.д. В целях экономии средств на обогрев жилых помещений широко распространяется практика использования междустенных и наружных утеплителей для домов. Деревянные оконные рамы и дверные проемы иногда стали заменять металлопластиковыми изделиями. Во внутренней отделке стали широко применять разнообразный декор, украшать потолки различными фигурами из гипсокартона, натяжными потолками, устанавливать подсветки и т.д. Как правило, интерьер жилых комнат имеет европейский вид, однако одну из гостевых комнат стараются оформить в кыргызском стиле (расстелить на полу войлочный ковер шырдак, ватные подстилки төшөк, расположить сундук сандык со стопками теплых ватных одеял жууркан).

Организация дворового пространства городских и сельских жителей- кыргызов имеет свои отличия, связанные с характером поселений. В сельских дворах по-прежнему актуально наличие хозчасти (навес, сарай для домашнего скота и другой живности, мастерская, место для складирования сена, корма и т.д.). Однако как на селе, так и в городе, в обязательном порядке предусматривается сооружение беседки, печи (с котлами различной величины для варки мяса и других блюд), а также бани. Сооружение и эксплуатация таких домов под силу состоятельным семьям.

Традиционное переносное жилище — юрта остается одним из распространенных форм жилого помещения. Она сегодня имеет многофункциональное значение: жилище на пастбищах, гостевое помещение, в юрте располагаются придорожные кафе, торговые точки, ее ставят также для отправления траурных церемоний во время похорон и т.д. Конструктивные элементы юрты состоят из традиционных материалов. Однако в последнее время стали появляться юрты из металлических конструкций, производимые в соседнем Китае. Такие юрты имеют покрытие из синтетических материалов, что значительно затрудняет кондиционирование воздуха.

Одежда

В комплексе одежды произошли и продолжают происходить изменения, проявляющиеся в форме, технике изготовления, сочетании национальных традиций и инноваций. Начиная с 1950-х годов изготовление одежды окончательно перешло на промышленную основу. В комплекс женской, мужской и детской одежды вошли хлопчатобумажное, шерстяное, шелковое, трикотажное белье, костюмы, носки, чулки, верхняя одежда.

Отдельные традиционные формы одежды, порожденные кочевым бытом, ушли в прошлое, но некоторые элементы продолжают использовать, иногда — в трансформированном виде. Женщины почти перестали носить головные уборы типа тюрбанов (элечек), их надевают лишь пожилые кыргызки в основном в торжественных случаях. Старинный головной убор повсеместно вытеснен платком (жоолук). Та же участь постигла белдемчи, ее можно увидеть только на пожилых женщинах.

Происходит модернизация, замена традиционного костюма новым, соответствующим современным условиям труда и быта, эстетическим вкусам. Привычным стало сочетание городского мужского костюма и традиционного головного убора калпак, тебетей.

Тем не менее некоторые старинные виды одежды бытуют и в наши дни. Так, нагольную шубу тон и старинный халат чепкен, сшитый из фабричной плотной ткани, продолжают носить в сельских районах.

Многовековые контакты с узбеками, таджиками, казахами, русскими, украинцами, тесное переплетение их культур создали определенные общие черты в среднеазиатской одежде еще в досоветское время. Неотъемлемой частью мужского костюма в южных частях республики стала чустская тюбетейка, поясные платки — необходимые атрибуты узбекского и таджикского костюмов. В северных районах Кыргызстана в комплексе одежды встречаются элементы украинского и русского костюмов. Охотно приобретали кыргызские женщины русские набивные красочные платки, также в быт вошли вязаные и тканые большие платки (Антипина, 1962).

В костюме молодежи не сохраняются старинные формы. Девушки следят за модой, они теперь часто не носят косы, а делают модные стрижки. В теплое время года в помещении они ходят и без головных уборов. Если в прошлом костюм замужней женщины имел отличительные черты: в форме головного убора, ворота платья, наличия белдемчи, то сейчас ее костюм мало чем разнится от костюма девушек.

В детском костюме сохранились элементы магических оберегов: к одежде детей пришивают треугольники — амулеты из тряпочек и кожи с зашитыми в них молитвами, вешают на платье когти беркута, кусочки шерсти медведя, клык волка, на руки и на ноги повязывают на ниточке пестрые бусинки, якобы спасающие от сглаза и пр. Первую детскую рубашечку иногда шьют из кусочков ткани вручную и не меняют ее в течение 40 дней. Из боязни потерять ребенка не подрубают детское платье до рождения следующего ребенка.

Изменилось отношение к декорированию. В наши дни такие тяжеловесные отделки, как желбүрөөч, бой тумар, в которые складывали амулеты, тяжелые накосные украшения чач кеп вешают на стенах в домах, они сохраняются как семейная реликвия, как память о прошлом и не используются уже ни старшими, ни молодыми женщинами. На юге пожилые женщины к косам прикрепляют чач папик, а на севере — чолпу. На юге продолжают увлекаться бусами, ценят старинные — коралловые, перламутровые.

Много изменений в свадебном костюме. Прежде всего он стал проще, не имеет тех, подчас причудливых, форм, какие были в прошлом. Упростился и весь свадебный церемониал. Отпал обычай закрывания лица невесты специально подготовленным покрывалом чүмбөт (на юге), исчезли пышные неудобные головные уборы и тяжелые украшения со звоном, халаты, сковывающие движения, и другие элементы наряда. Но как символ прекрасного и чистого остается в кыргызской традиции белый платок (ак жоолук).

Теперь платье невесты обычно шелковое, но его шьют и из синтетической ткани белой, розовой и красной. В городе принят обычай надевать фату, украшенную венком из белых восковых цветов. Этот обычай в последнее время перенимается и в селах.

Свадебный костюм жениха обычно городской. Он состоит из костюма, белой сорочки, галстука, калпака, на ногах — ботинки. В современном свадебном костюме преобладает европейский фасон.

В постсоветский период в одежде произошли изменения. На первом этапе в связи с челночным предпринимательством в республику стало завозиться огромное количество товаров широкого потребления из Китая, Турции: кожаные изделия, спортивные костюмы, дешевая обувь, большой ассортимент верхней одежды, головные уборы в форме кепок и т.д. На втором этапе начали завозить товары из европейских стран и параллельно создавать филиалы фирменных магазинов (так называемых бутиков). На третьем этапе, в связи с завозом текстиля из Китая и швейного оборудования, люди начали создавать собственное швейное производство. Также к этому периоду относится создание модельных домов, в том числе в национальном стиле. Сегодня большой популярностью пользуются изделия, преимущественно женские, на основе переосмысления традиционной одежды с нанесением орнаментов различных мотивов. Одежда, манера ее ношения, цветовые предпочтения по-прежнему имеют половозрастной характер. Если одежда молодежи мало отличается от костюма сверстников из других стран (преимущественно европейских), то у среднего и старшего поколения преобладает консерватизм — предпочтения отдают классическим стилям. На селе часто можно встретить пожилого человека с элементами традиционной одежды (калпак, чапан, тон, чепкен, топу, маасы, көлөч и т.д.). Абсолютно новым явлением для кыргызов стало ношение одежды, указывающей на религиозные убеждения. Можно встретить мужчин-кыргызов в традиционном ближне-средневосточном одеянии (арабо-пакистанском стиле), женщин — в хиджабе. Вместе с тем все большую популярность приобретают одежды в модернизированном национальном стиле: головные уборы — калпак, тебетей, тумак (с наушниками и наспинным хвостом), верхние одежды — чапан, чепкен, кементай, разнообразные формы безрукавок и т.д. Войлочный мужской головной убор — калпак — остается самым распространенным видом мужского головного убора. Более того, ежегодно отмечается общенациональный «День Калпака». Возрождается традиция ношения женщинами тюрбанов — элечек. Национальная одежда по-прежнему остается обязательным элементом в системе дарообмена во время свадебных, похоронных обрядов.

Культура питания

Глубокие изменения произошли и в системе питания кыргызов. В период советских трансформаций зародился и развивался процесс модернизации традиционной системы питания. Прежде всего исчезла зависимость пищи от натурального характера хозяйств, социальные различия стали меньше влиять на качество и количество потребляемых продуктов питания, а также начал ослабевать сезонный характер пищевого режима. Доля зерновых и овощных продуктов в повседневном питании семьи увеличилась в несколько раз, а некоторые мучные изделия и блюда прочно вошли в структуру системы питания. Набор продуктов питания семьи во многом отражает уровень ее материальной обеспеченности.

В системе питания выделяются два типа трапез: домашняя и общественная. Домашняя трапеза проходит исключительно в рамках семьи, с ограниченным числом участников, тогда как общественная трапеза (жентек, той, аш и т.д.) предполагает участие большого количества родственников, сослуживцев и др. В обоих типах трапез состав подаваемых блюд, поведенческие нормы существенно разнятся. Если традиционные повседневные трапезы в основном включали блюда из молочных и, отчасти, из мясных продуктов, то сейчас утренние, дневные и вечерние трапезы состоят из блюд, приготовленных как из традиционных продуктов, так и из новых. Картофель, лук, морковь, различные крупы, томаты и другие овощи постоянно присутствуют в составе тех или иных блюд.

Повседневная еда семей южного региона включает в основном блюда, характерные для традиционной кыргызской и, отчасти, таджикско-узбекской систем питания. Это — различные блюда из свежего мяса — шорпо, плов, лапша (кесме), лагман, манты, оромо, мастава и др. Блюда русско-украинской кухни, вошедшие в состав повседневной трапезы семей Чуйского, Иссык-Кульского региона, в пище семей юга широкого распространения не получили.

Повседневная пища семьи состоит из завтрака, обеда и ужина. В районах с моноэтничным кыргызским составом населения — в отдельных районах Иссык-Кульской котловины, Нарынской, Таласской областей преобладают мясные блюда с добавлением лапши (кесме), гүлчөтай, туураган эт, а также широкое распространение получили шорпо (суп из мяса, картофеля с добавлением овощей и томата), лагман, манты, оромо, редко готовят плов, столь характерный для юга. Во всех регионах на столе могут быть различные варенья, мед, а зимой и весной заготовленные впрок маринады и различные консервы, салаты.

Вечерние трапезы во всех регионах имеют общую этническую специфику. На них присутствуют все члены семьи. Блюда для этой трапезы варят более сложные. Чаще всего это мясо, а также гүлчөтай, манты, плов, лагман, дымламу и т.д. Едят также те горячие блюда, что и днем, однако, с большим количеством мяса.

Постоянными атрибутами повседневной пищи являются хлеб и хлебные изделия. Несмотря на то что в последнее время выпечка производится в пекарнях или на мини хлебозаводах, домашние изделия из теста остаются одними из основных блюд.

В сельских районах в повседневных трапезах до сих пор делают традиционные напитки, а способы их приготовления, порядок приема почти не подверглись существенным изменениям. К ним относятся максым, жарма, айран, чалап и другие, кумыс в летнее время, бозо. Однако повсеместно стали употреблять чай с добавлением сахара, других сладостей, молока или без него.

Подвергся изменению традиционный этикет при проведении трапезы. Теперь повсеместно пищу принимают за столом на стульях, или за низким столом на полу. Половозрастная сегрегация почти исчезла. Едят как руками, так и столовыми приборами (соответственно типу блюд).

Таким образом, в системе повседневного питания традиционные и новые элементы органически переплелись. Хотя между регионами существуют отдельные различия в темпах обновления трапез, в уровне сохранения традиционных элементов, общая тенденция — это интеграция зональных систем повседневных домашних трапез, обновление блюд — как за счет модернизации традиционного, так и — спонтанно возникшего нового, а также и — заимствованного. Среди основных инноваций — установление фиксированных по времени утренних, дневных и вечерних домашних повседневных трапез является наиболее примечательной, так как в традиционной системе питания кочевников (в том числе и кыргызов) точно фиксированного числа трапез в течение дня не было. Другая особенность развития повседневной трапезы: несмотря на широкий выбор блюд самого различного характера, в составе трапез «вторые» блюда, характерные для системы питания европейских народов, как таковые отсутствуют, хотя они присутствуют в гостевых трапезах.

В повседневных трапезах процесс освоения нетрадиционных видов продуктов питания, заимствования блюд из кухни других народов и их переработка, в соответствии с нормами собственной кухни, идет интенсивно. Можно сказать, что повседневные трапезы являются своего рода экспериментальным цехом, где испытываются технологии и вкусовые качества новых сочетаний продуктов, способность их удовлетворить соционормативные требования системы питания кыргызов. Иногда те или иные заимствованные или модернизированные традиционные блюда получают широкое распространение и начинают употребляться в составе трапез престижного уровня.

Обычаи и обряды

Обычаи и обряды, связанные с жизненным циклом человека, претерпели глубокую трансформацию. Это было связано, во-первых, с коренными социальными преобразованиями кыргызского общества, когда советское государство взяло на себя функции сохранения здоровья народа, прежде всего бесплатного медицинского обслуживания. Во-вторых, повышение образовательного и культурного уровня населения, политика целенаправленного формирования новых форм быта сыграли свою роль в вытеснении тех обычаев и обрядов, которые регулировали традиционный семейно-бытовой уклад.

По-прежнему каждый этап жизненного цикла человека — от рождения до смерти — сопровождается обязательным выполнением определенного комплекса обычаев и обрядов. Однако в советский период многие элементы этого цикла подверглись существенной трансформации под советским идеологическим воздействием, стержнем которого являлось формирование «социалистического образа жизни». Так, запрещалось проведение многодневных семейных или общественных праздников, сопряженных с убоем большого количества скота и участием огромного количества людей. Религиозная составляющая праздников снижалась до минимума, роль молдо (мулл) ограничивалась чтением сур во время похоронно-погребальных действий и, редко, во время бракосочетания.

Рождение ребенка в семье остается одним из главных событий. Многодетность семьи является идеалом семейного благополучия, залогом уважения и почитания со стороны общественности. Советское государство морально и материально поддерживало многодетные семьи, награждало матерей, родивших определенное количество детей, общегосударственными наградами «Материнская слава» трех степеней, а за 10 и более детей постановлением Верховного Совета СССР присваивало звание «Мать Героиня» с присуждением ордена.

Роды, за редким исключением, происходят в родильных домах. Роженицу с ребенком встречают из роддома в торжественной обстановке с участием сватов, родственников с обеих сторон. Обряды и обычаи, связанные с первыми годами ребенка, носят преимущественно традиционный характер. Они включают: помазание топленым маслом уст новорожденного, имянаречение, первое купание и надевание магической рубашки, первая стрижка волос, ногтей, укладывание в колыбель, разрезание пут, обрезание у мальчиков. Все эти действия сопровождаются устройством обрядовых трапез, участниками которых становятся в основном женщины, а разрезание пут и обрезание у мальчиков сопровождается тоем, на который собираются многочисленные гости обоих полов.

Последующий период жизни ребенка, его детство и отрочество связаны с системой воспитания и образования, утвердившейся в советском государстве. Дошкольные учреждения, средняя образовательная школа, идейно-воспитательная работа по линии государственно-общественных организаций (пионерия, комсомол) были теми органами, которые проводили единую государственную образовательную политику. По существу ребенок находился под тотальным контролем советского государства.

Принципиально новыми праздниками в быту кыргызов стали день рождения, встреча Нового года, праздники политического характера: 23 Февраля, 1 Мая, 7 Ноября, 8 Марта, профессиональные праздники и т.п. Эти праздники сопровождались с обязательным устройством семейной трапезы, составной частью которых являлись спиртные напитки и произношение тостов. Праздники, порожденные советским строем, имели интегрирующее значение, формировали новый уклад жизни советских людей.

В целом, в советский период быт и культура кыргызов развивались в русле доминировавшей идеологии, целью которой было нивелирование национально-этнических признаков и создание новой общности людей на основе коммунистических идеалов. Тогда казалось, что абсолютное большинство традиционных норм и социальных структур ушло в прошлое безвозвратно. Однако в годы последующей постсоветской трансформации многое из прошлой жизни кыргызов возродилось в новых исторических условиях. Более того, советские формы быта и культуры, созданные с огромной энергией и громадными моральными и материальными затратами, не выдержали испытания — они уступили и продолжают уступать, с одной стороны, традиционным, с другой — современным урбанизированным устоям в жизни и культуре.

Преобразования постсоветского периода, безусловно, носят революционный характер. Новые общественные отношения на базе демократических ценностей, рыночной экономики, частной собственности, политического многообразия, нацеленность на соблюдение прав и свобод человека и гражданина, свободное перемещение как внутри страны, так и за пределами дают мощный импульс к принципиальным изменениям бытовой культуры кыргызского народа в современный период. Конечно, процесс преобразований, начатый с обретением государственного суверенитета Кыргызской Республики далек от завершения, поэтому сейчас рано делать какие-то выводы, однако можно уловить некоторые тенденции.

Одним из тяжелых для населения республики социальных последствий постсоветских трансформаций является возникновение массовой безработицы и социально-имущественная стратификация (Усупова, 2010). Формируется субкультура состоятельных семей, в которых значительные средства тратятся на различные виды современного отдыха и развлечений. Члены бедных семей в первую очередь заняты поиском средств на содержание и обустройство семьи. Социальные услуги, предоставляемые государством, направлены, в основном, на поддержку тех, кто борется за выживание, а не на обеспечение культурных потребностей семьи.

В современной обрядовой жизни кыргызов возродились многие традиции, казалось бы утраченные в ходе советских трансформаций. Родоплеменные, семейно-родственные институты и отношения вновь становятся регуляторами общественной и семейной жизни. С другой стороны, получили новое осмысление массовые семейные торжества, распространившиеся в советское время. Так, в кафе и ресторанах стали отмечать праздники по случаю рождения ребенка, разрезания пут, обрезания, а также свадьбы, юбилеи, новоселья, поминки и тризны по умершим и т.п. Обычай взаимопомощи приобрел новую форму — денежное выражение, величина которого зависит от целого ряда факторов: степени родства, свойства, характера взаимоотношений, материального достатка семьи и т.д.

В жизни кыргызов заметное место стала занимать религия. Большая часть верующих являются мусульманами суннитского направления. Однако в результате миссионерской деятельности различных религиозных течений, среди кыргызского населения появились адепты христианства. Точное количество новообращенных неизвестно, однако по разным оценкам колеблется в пределах нескольких десятков тысяч человек. Это является принципиально новым фактором, влияющим на внутриэтнические отношения. Среди кыргызов возникают трения на почве религиозной несовместимости, что осложняет процесс национальной консолидации и затрудняет поддержание стабильности в обществе.

В постсоветский период внутренняя миграция кыргызского населения в значительной степени создает условия для стирания региональных различий в обрядах и обычаях. Особенно это касается населения жилых массивов — новостроек Бишкека, Оша и других городов, где проживают выходцы из всех регионов страны. Новостройки стали своеобразными плавильными котлами региональных и этнокультурных различий, где формируются новые сообщества, складываются новый менталитет, общие взгляды, подходы, ценности. Такого смешения кыргызов — выходцев из разных регионов, принадлежащих к разным родоплеменным структурам, имеющих этнокультурные особенности, менталитет, в истории народа за последние несколько сотен лет не было. Все это создает условия для дальнейшего углубления процесса формирования общенациональной идентичности кыргызского и других народов.

04.12.2024

↑